Шкуркин А.М.

«КИТАЙСКИЙ ФАКТОР»:
ПРОШЛОЕ, НАСТОЯЩЕЕ, БУДУЩЕЕ

Китайская миграция на территории российского Дальнего Востока, в том числе и в Хабаровске все в большей степени становится проблемным объектом, который привлекает общественное мнение, вызывает оживленные дискуссии в прессе, на телевидении, в правительстве, на парламентских трибунах. Проблема «китайского фактора» в социально-экономическом развитии российского Дальнего Востока многоаспектная. Это, прежде всего, рост китайских инвестиционных потоков в региональную экономику, увеличение доли китайских предприятий, особенно в сфере производства потребительских товаров, в сельском хозяйстве, в торговле, в сервисном обслуживании населения. Китайские товары и продукты питания для большинства дальневосточников, начиная с 90-х годов прошлого века, стали основным источником жизнеобеспечения.

Между Китаем и российским Дальним Востоком все в возрастающих масштабах формируются два неравноценных потока капиталов. Из Китая в Россию - дешевые, не качественные потребительские товары, из России в Китай - уникальные природные ресурсы. Дальневосточный регион все заметнее превращается в кладовую сырья для китайской экономики, экспортируя в нее нефть, природный газ, железные и марганцевые руды, древесину, морепродукты.

     Но все же наибольшее беспокойство и опасение в глазах различных социальных и политических групп вызывает мощный миграционный напор китайцев на территорию российского Дальнего Востока. Увеличение численности китайцев на российско-китайской границе, на фоне возрастающей миграционной убыли населения в дальневосточном регионе, трансформирует «китайский фактор» в острую политическую проблему, приобретающую статус национальной безопасности. Китайская миграция на российский Дальний Восток, особенно ее нелегальные формы, вызывают опасения о возможности потери влияния России и усиления территориальной экспансии Китая в этом регионе.

     Имеется и другая сторона этой проблемы - сугубо экономическая. Китайская миграция  в значительной степени является трудовой миграцией. Дешевая китайская рабочая сила, успешно конкурируя на дальневосточных рынках труда с местной, пользуется все увеличивающемся спросом. В условиях высокой безработицы на российском Дальнем Востоке успешное внедрение китайцев на региональные рынки труда создает возможность для возникновения социальных конфликтов, увеличивает конкуренцию, усиливает трудовую мобильность, в определенной мере деформирует спрос и предложение на рабочую силу, снижает стоимость труда в ряде отраслей. Таким образом, приходит в противоречие экономическая целесообразность и социально-политические интересы. Особенности и структурное состояние рынка труда, при этом становится значимым конкурирующим фактором политическим интересам и начинает активно влиять на формирование международной миграционной политики.

     Проблемы «желтой рабочей силы» и ее влияние на экономическую и геополитическую ситуацию на российском Дальнем Востоке имеют длительный исторический след. Для царской России в середине XIX и начала XX столетий эта проблема была столь же актуальной, как и в настоящее время. И в те времена российское правительство предпринимало множество мер для разрешения противоречия между экономическими и политическими интересами России на дальневосточных своих рубежах, обусловленного китайской миграцией. Более того, во многих отношениях обнаруживается удивительное сходство в перечне проблем и их особенностей, которые предопределяет китайская миграция в современных условиях и имевшее место столетие назад.

     Исторические параллели тем интереснее, что во многих отношениях и социально- экономическая ситуация на российском Дальнем Востоке в отмеченные исторические периоды совпадает. Но это значит, что можно оценить и спрогнозировать перспективы китайской миграции в зависимости от принимаемых политических и экономических решений на местных и центральных уровнях власти.

Китайцы на российском Дальнем Востоке в середине XIX и начала XX столетия

Китайская миграция: количественные параметры  

     Исторически Манчжурия была главным поставщиком китайцев на дальневосточные  территории. В Маньчжурию во времена правления Цинской династии селились, в основном, свободные китайские переселенцы, ссыльные крестьяне, численность которых была подавляющей. Свободные переселенцы брали землю в аренду или занимали ее самовольно. Во всех случаях они облагались тяжелыми налогами и непомерными поборами. По своему статусу они занимали самые нижние ступени в социальной иерархии Манчжурии.

     Но еще более тяжелым было положение ссыльных китайцев. Они фактически  были на положении рабов, приписывались к казенным ведомствам, к хозяйствам маньчжурской знати и использовались на особенно тяжелых работах: на строительстве дорог, в сельском хозяйстве, на речных судах и т.д. Именно из этих социальных групп и формировались китайские переселенцы на Российский дальний Восток.

     Тяжелая экономическая ситуация, сложившаяся в Китае в середине XIX столетия, привела к резкому снижению жизненного уровня крестьян, к потере многими из них земельных участков. Все они превращались в бродяг, искали лучшей жизни за границей. Сотни тысяч безземельных крестьян начали переселяться в Манчжурию. В результате китайское население в провинции Хэйлунцзян, в местностях Хулань, Суйхуа и в других приграничных с Россией территориях начало быстро увеличиваться.

     Общая численность китайского населения в Манчжурии в 1842 году достигло более 1,6 миллионов человек [1, С.32]. По другую сторону границы на российском Дальнем Востоке на площади почти в 1,3 миллиона квадратных километров проживало менее 20 тыс. человек.

     Начавшаяся во второй половине XIX века интенсивная колонизация русскими переселенцами Приморья и Приамурья заставило цинское правительство отменить все запреты, препятствующие заселению китайцев на пустующие земли Манчжурии. Напротив, китайские переселенцы в пограничных с Россией районах приравнивались в правах с манчжурами, им выдавалась субсидия на приобретение инвентаря и скота, постройку домов. Они бесплатно получали в аренду землю, которая после пяти лет проживания переходила в их собственность безвозмездно. Кроме того, на различные территории Манчжурии с внутренних провинций Китая прибывало громадное число китайской бедноты, которая мигрировала в эти районы в надежде получить работу. Вся эта масса людей, скопившаяся на дальневосточной границе России, представляла собой громадный миграционный потенциал, который постоянно перетекал на ее территории.

          Колонизация Манчжурии китайцами особенно интенсивно продолжалась в первом десятилетии ХХ века. Это обстоятельство вызывало озабоченность местных властей дальневосточного региона. В различных докладных записках в центр они выражают тревогу по поводу возможного проникновения китайцев на территорию Дальнего Востока. Приведем только один пример. Губернатор Амурской области отмечает, что северная часть Манчжурии, которая совсем недавно была пустынной, теперь усиленно заселяется китайцами. Их «теперь там в земледельческом районе насчитывается до 6 млн. человек+ Ежегодно в северную Манчжурию вселяется в 15 раз больше, чем в наше Приамурье+» [5, С.16]. Единственным способом противостоять этой возникающей опасности, по его мнению, является необходимость скорейшего заселения дальневосточного региона русскими, и, прежде всего, «крепкими духом и материально».

     Посмотрим как изменялась численность китайцев в дальневосточном регионе. К середине XIX века - их пребывало  в Приамурской и Амурской областях по различным оценкам около 8100 человек, т.е. немногим более 34% от общей численности всего населения  [2, С.55]. Следует отметить, что все приводимые данные не точны, ибо уже в те времена очень сложно было регистрировать нелегальную китайскую миграцию. Многие одинокие беглые китайцы, скрываясь от цинских властей, все лето проводили в тайге и горах в поисках женьшеня, а зимой - на работе у своих оседлых единоплеменников [3, С.189]. Их учет, по оценкам многих исследователей, отраженных в архивных материалах, был практически невозможен. В 1858-1860 годах, когда окончательно была установлена граница между Китаем и Россией, по оценкам В.В. Граве всего в Амурской и Приамурской областях проживало примерно 6300 оседлых и 2-3 тысячи бродячих китайцев [4, С.5].

     Период между 1860 и 1870 годами знаменует собой принципиальное изменение миграционной ситуации на Дальнем Востоке России. Начиная с этого времени, две качественно новые составляющие характеризуют миграционные китайские трудопотоки. Во-первых, изменилась структурная компонента китайской миграции. Если до этого времени, как уже отмечалось, российско-китайскую границу пересекали, главным образом,  беглые ссыльные из территорий Маньчжурии, то теперь поодиночке, а иногда и целыми артелями на дальневосточные территории прибывают рабочие и промысловики. И, во-вторых, заметно возрастает объем китайской миграции. В 1881 году их численность достигает 23,2 тысяч человек. Заметим, что численность русских к этому времени возросла до 33 тысяч человек. Численность китайско-подданного населения непрерывно растет до 1910 года.

     На этот момент пришлое китайское население в Приамурской и Амурской областях (по официальной статистике) достигло своего максимума и составляло свыше 94 тыс. человек. Но на самом деле общее число китайцев на территории российского Дальнего Востока было значительно больше. По оценкам современников движение китайцев на российские территории Дальнего Востока имело сходство с «весенним и осенним перелетом птиц». Поэтому в летний период численность китайцев резко возрастала, а в зимний - столь же заметно сокращалась.

     Например, только за 1906-1910 годы в дальневосточный регион прибыло через различные миграционные каналы свыше 550 тысяч китайцев, т.е. в среднем 110 тысяч в год [4, С.17]. С учетом этой сезонной составляющей отмеченные статистические данные, видимо, можно удвоить. Некоторые исследователи указывают, что в тайге и на различных промыслах на российском Дальнем Востоке находилось свыше 150 тыс. китайцев, которые нигде не регистрировались [4, С.17]. Таким образом, можно заключить, что нелегальная китайская миграция в этот период по своим масштабам значительно превышала численность официально регистрируемых мигрантов. Если принять эти поправки, то можно сделать и второй вывод: численность китайцев в 1906-1910 годы в Амурской и Приамурской областях была сопоставима с численностью русских переселенцев.